документов в советское время хронологические рамки соответствующих изданий пестрели разнообразием. Наибольшее число вышедших сборников (чуть более 20) ограничивалось основными рамками периода 1927-1937 гг., только в 5 сборниках эти рамки доведены до 1941 г., а в 10 сборниках сужены до периода 1926-1932 гг.
Содержание и значение публикуемых в этих сборниках документов отражало возможности своего времени, ограниченные жесткой цензурой. В названных сборниках публиковались постановления и резолюции, доклады и отчеты, свидетельства с мест, отражавшие официальную политику и версию развития сельского хозяйства, коллективизации и раскулачивания.
С началом «перестройки» ситуация начала меняться. С 1989 г. стали появляться сборники, в которых стали публиковаться документы, свидетельствующие о негативных сторонах коллективизации — о голоде и хозяйственном упадке в деревне, о практике насилия и раскулачивания, о крестьянских протестах и сопротивлении политике коллективизации. За период 1989-1991 гг. было издано шесть сборников документов, положивших начало процессу введения в научный оборот абсолютно новых, ранее закрытых исторических источников83.
«Трагедия советской деревни. Коллективизация и раскулачивание. 1927-1939»
Публикация пяти томов, объединенных под названием «Трагедия советской деревни. Коллективизация и раскулачивание. 1927-1939»84, позволила, по мнению главных редакторов научного проекта, не просто исследовать «глубину противоречий сталинской эпохи», а во всей своей кричащей действительности показать обратную сторону коллективизации, вылившуюся в «наиболее ужасающую волну массовых репрессий XX века». Основное внимание авторского коллектива было сосредоточено на выявлении ранее недоступных исследователям документов.
Работа над проектом потребовала уточнения хронологических рамок как для всего проекта (для всего собрания документов), так и для составляющих его исторических периодов в соответствии с задачами момента (для каждого тома в отдельности). В итоге была принята следующая периодизация, в соответствии с которой каждый из томов отражал завершенный не только по годам, но и установкам исторический период. Документы первого тома освещают период с мая 1927 г. по ноябрь 1929 г. и раскрывают связь между хлебозаготовительными кампаниями и «наступлением на кулачество» с переходом к массовой коллективизации в конце 1929 г. Документы второго тома освещают период с декабря 1929 г. и весь 1930 г., показывая, как развертывался процесс «сплошной коллективизации» и раскулачивания. Документы
31
третьего тома освещают период 1931-1933 гг., рассматривая причины, ход и последствия Великого голода. Документы четвертого тома освещают период 1934-1936 гг., когда основные мероприятия власти были направлены на ликвидацию остроты социального протеста на селе, приобретавшего в основном пассивные формы, — после потрясений, вызванных массовой коллективизацией в стране и голодом. Этот период характеризуется стабилизацией колхозной системы и поднятием трудовой активности колхозников при оставшемся экономическом прессе со стороны самого государства. Документы пятого тома, завершающего серию, освещают период 1937-1939 гг., в частности методы и масштаб «больших чисток» в советской деревне.
Внимание составителей — ученых и архивистов — при поиске документов было направлено в первую очередь на следующие важнейшие стороны: 1) принудительные хлебозаготовки, подчинившие себе все другие направления в деревне и создавшие обстановку «чрезвычайщины»; 2) борьбу с кулачеством, ставшую главным средством проведения хлебозаготовок и подчинения крестьянства в целом; 3) собственно коллективизацию, осуществляемую форсированными темпами при пренебрежении возможностями кооперативного развития и технического перевооружения. Такой виделась задача в начале работы над проектом. В процессе выявления и обработки нового архивного материала происходило расширение и углубление исторических знаний85.
Не только новизна публикуемых документов и исторических знаний является важнейшей особенностью данного научного проекта. Значимость его складывается и из положенных в основу принципов поиска архивных документов. Количество вовлеченных в этот проект архивов и объем проводившегося выявления несравним ни с одним из других, о которых мы будем говорить ниже. Совместные усилия были нацелены на выявление и отбор для публикации документов всех органов власти — политической, государственной, исполнительной, а также военных и карательных органов, осуществлявших проведение «нового курса» в деревне. Наряду с этим выявление в архивах проходило и по вертикали власти — просматривались фонды не только центральных органов власти, но, что не менее важно, соответствующих областных и даже районных структур; в силу этого многие фонды впервые были просмотрены с целью раскрытия темы проекта.
Таким образом, публикуемые документы позволили: показать, кто стоял у истоков принятия тех или иных политических решений и как принимались соответствующие директивы ЦК ВКП(б) и его Политбюро, Оргбюро и Секретариата; показать, как принятые политическими органами решения оформлялись через практические постановления и директивы, циркуляры и разъяснения высших органов государственной власти ВЦИК и ЦИК СССР, СНК СССР, а также
32
соответствующих центральных исполнительных органов власти, и в первую очередь наркоматов — земледелия, торговли, юстиции, ОГПУ, Верховного Суда, Прокуратуры; показать, как шла реализация политики на местах через материалы различных временных центральных органов, создававшихся для руководства и контроля за проведением коллективизации (вроде Колхозцентра и Тракторцентра), а также через отчетные материалы партийных и государственных органов на местах.
Безусловно, при поиске и отборе документов для публикации особое внимание было уделено проблеме сопротивления коллективизации, причем не только со стороны самого крестьянства, что закономерно, но и со стороны общества, и в первую очередь со стороны советского руководства. Такие документы есть, с их публикацией исследователи получили возможность более детально и глубоко изучать эту малоизвестную пока страницу истории России. Позволим еще раз процитировать авторов проекта, которые в своем вводном слове отмечают: «Невозможно глубоко понять сталинизм и развитие Советской России, не изучая сопротивления сталинским методам управления, — это одна из многих "чистых страниц" в истории России XX века, и наш проект предполагает внести свой вклад в ее заполнение»86. Итогом многолетней коллективной работы, длившейся более десяти лет, стали пять томов (в шести книгах), включающих в себя около двух тысяч документов всех уровней власти не только по вертикали, но и горизонтали.
Региональные издания
Очевидно, что недра российских архивов хранят в себе намного больше документов, чем могут вместить в себя возможности даже такого масштабного проекта. И поэтому очень важно вводить в научный оборот и пополнять источниковую базу за счет других публикаций, имеющих более локальные темы, но позволяющие в итоге расширять наши «новые знания» по соответствующей проблеме. И в этом направлении работа также ведется. Так, при активном участии одного из авторов предшествующего проекта, Линн Виолы, были подготовлены два региональных сборника, вышедшие друг за другом в 1997-1998 гг. и освещающие процесс коллективизации и раскулачивания в Украине (в Винницкой области) и РСФСР (в Рязанской области). Это сборники — «Коллективизация и крестьянское сопротивление на Украине (ноябрь 1929 г. — март 1930 г.)» 87 и «Рязанская деревня в 1929-1930 гг.: Хроника головокружения »6%Как и в предшествующих случаях, сборники стали плодом совместной работы ученых России, Украины, Канады и архивистов, в частности архива Винницкой области (Украины) и государственного архива Рязанской области (ГАРО).
Основу «рязанского» сборника составили документы рязанских силовых структур: ОГПУ, административного отдела окрисполкома
33
(милиции), прокуратуры. Таким образом, сборник, с одной стороны, продолжая тему соответствующего проекта, расширяет источниковую базу информационных материалов силовых структур страны (ВЧК-ОГПУ-НКВД), но уже в региональном масштабе; с другой — вводит в научный оборот новый слой документов, детализирующий события областного уровня в острейший период проведения коллективизации и раскулачивания. Документальное богатство сборника не ограничивается только материалами областного ОГПУ и др. административных органов. Наряду с ними публикуются интереснейшие свидетельства очевидцев событий, в том числе и пострадавших в эти страшные годы. Среди них сохранившиеся в ГАРО воспоминания его первого директора и организатора — С. Д. Яхонтова, арестованного в разгар описываемых в сборнике событий (в декабре 1929 г.) и проведшего несколько месяцев в Доме Заключения. «Посидев 4 месяца, — писал он позднее, — я понял, что большинство "тюремных" — хозяйственные люди, отстаивавшие и личную свободу, и свой быт... Население Дом-Зака всегда в своем составе отражает или политический, или социальный момент в жизни народа... Большинство, которое окружало меня, были взяты "по подозрению"; "догадкам"; "доносам", прошедшие через ГПУ...: купцы — бывшие и настоящие, так называемые кулаки, ремесленники, арендаторы, хозяйственники, антиколхозники, чиновники... Здесь я насмотрелся на горе и слезы, что лились рекой благодаря любителям властолюбия. Террор... для одних это особая политическая организация и орудие власти, для других... все несказанное горе, которое только может вместить в себя человеческое сердце»89.
«Советская деревня глазами ВЧК-ОГПУ-НКВД. 1918-1939»
Серьезным дополнением к предыдущим проектам стали сборники документов, выходящие в рамках проекта «Советская деревня глазами ВЧК-ОГПУ-НКВД. 191'8-1939>90. Основная цель этого проекта — публикация информационных сводок и обзоров соответствующих органов власти, предназначенных для повседневной регистрации всего происходящего в жизни населения огромной страны, в частности — настроений и движений крестьянства. Особенности проекта заключаются в том, что вводится в научный оборот обширный комплекс одного вида исторических источников (информационных сводок и обзоров), объединенных единым авторством за большой период времени.
Значимость публикуемого видового комплекса документов бесспорна — любая власть не может существовать без информации о ситуации в стране. Наверняка всем известно древнее изречение: «Тот, кто владеет информацией, владеет всем миром». Действительно, эффективность анализа полученной с мест информации, а в итоге и будущие шаги вла
34
сти зависят от многих факторов, и в первую очередь — от степени полноты охвата по территориальному, социальному признакам и, конечно же, от степени достоверности собранной информации — насколько полно показано соотношение позитивных и негативных сторон действительности. Таким образом, с публикацией подобного вида документов исследователи получают возможность воссоздать последовательную (месяц за месяцем, год за годом) картину повседневной жизни деревни в стране.
Также бесспорна и значимость авторства публикуемых сводок. Одной из важнейших функций ВЧК-ОГПУ-НКВД являлась организация системы государственной информации. Сбор информации для власти о том, где и что происходит, кто и что думает, кто и чем недоволен, начал формироваться с первых месяцев существования новой власти, ведь от этого зависели ее боеспособность и жизнедеятельность. Первоначально собранная информация предназначалась для очень узкого круга лиц руководства страны и самого ведомства (Ф. Э. Дзержинский, В. И. Ленин, Я. М. Свердлов, Л. Д. Троцкий) и систематизировалась в виде сводок, позволяющих оперативно и кратко сообщать о ситуации в регионах. Принципы составления сводок, заимствованные во многом у военных, соответствовали условиям исторического момента, когда от оперативности получения достоверной информации зависел исход борьбы. Постепенно количество адресатов рассылки столь важной для управления государством информации росло и от 5-7 экз. начальных дошло до 25-30 экз.
Потребность власти в соответствующей информации влияла не только на расширение круга адресатов, происходила постепенная трансформация и в составе информационных сводок. Если в первых сводках преобладал территориальный принцип подачи информации, то в последующем в основе сводок мог быть использован и тематический принцип (систематизация информации по одному конкретному вопросу), и социальный принцип (систематизация информации по социальным группам общества). Трансформация сводок затрагивала и их содержание — на смену лаконичной и констатирующей информации (с обязательным указанием адресата ее получения) приходит аналитическая информация, которая, в свою очередь, способствует появлению новых информационных источников — обзоров. И сводки, и обзоры, являясь разновидностью одного вида исторических источников (информационного), позволяют не только соединять отдельные лоскутки информации в одно большое информационное пространство, но, что не менее важно, видеть процесс работы с информацией непосредственно со стороны власти.
Важной особенностью этой серийной публикации являются расширенные хронологические рамки, которые охватывают 20 лет, столь насыщенных политическими событиями, в особенности для крестьян
35
ства. На сегодняшний день исследователи уже получили в свое распоряжение четыре тома важнейших информационных источников за 1918-1935 гг., в ближайшем будущем можно ожидать завершающий серию том за 1936-1939 гг. Комплектация томов проводилась составителями с учетом особенностей исторического процесса. Так, в 1-й том были включены документы за 1918-1922 гг. — период деятельности ВЧК; 2-й том составили документы за 1923-1929 гг. — период деятельности ОГПУ до «великого перелома» в деревне; 3-й том, состоящий из двух частей, охватывает период 1930-1935 гг. — наиболее трагические события в жизни крестьянства; 4-й, заключительный, том завершает серию, освещая период 1936-1939 гг.; в настоящее время работа по нему ведется. Таким образом, благодаря проекту в научный оборот был введен богатейший пласт информации, важной как для исследования крестьянской части общества, так и его роли в общеисторическом процессе. Как подтверждение нашему выводу можно рассматривать появление аналогичного регионального документального сборника «ВЧК-ОГПУ
0 политических настроениях северного крестьянства. 1921-1927 гг. (По материалам информационных сводок ВЧК-ОГПУ», вышедшего в Сыктывкаре в 1995 г.
Издания «Спецпереселенцы в Западной Сибири» и«Высылка и спецпоселение»
Проблема раскулачивания логически переходит в проблему крестьянской ссылки, которая нашла отражение в серии сборников под общим названием «Спецпереселенцы в Западной Сибири». Актуальность и значимость, четырех томов, вышедших в этой серии и охватывающих период с 1930 по 1945 г., вне всяких слов91. Отметим, что именно изданием этих сборников в 1992-1994 гг. было положено начало системной публикации документов по проблеме, которая являлась абсолютно «чистой» страницей в истории советского крестьянства. Отрадно, что столь важный почин новосибирских ученых и архивистов был подхвачен и в других регионах — на Урале и в Карелии92, где спецпоселки были явью, а не страницей истории. В целом указанные сборники ввели в научный оборот обширный пласт региональных источников, с очень немногочисленными вкраплениями отдельных документов высшей и центральной власти.
Восполнить существующий пробел было призвано новое издание (в 2 книгах), вышедшее в серии «Архивы Кремля» и имеющее цель ввести в научный оборот комплекс соответствующих документов высшего и центрального уровня власти, в том числе силовых структур93.
1 -ю книгу составили все без исключения документы пяти тематических дел, хранящихся в Архиве Президента Российской Федерации в фонде Политбюро ЦК ВКП(б) за период 1930-1940 гг., в том числе постанов
36
ления Политбюро «о кулаках» и «спецпереселенцах», подготовительные материалы к ним, решения центральных органов государственной власти (СНК и ЦИК СССР), а также инициативная и отчетная документация органов ОГПУ-НКВД о проводимых массовых и локальных депортациях крестьянства и формировании системы спец (труд) поселений. Помимо документов из Архива Президента Российской Федерации в издание включены документы федеральных архивов (ГА РФ, РГАСПИ, РГАЭ) и Центрального архива Федеральной службы безопасности России, освещающие вопросы разработки и осуществления антикрестьянской репрессивной политики в форме высылки и пребывания на спец (труд)поселении сотен тысяч крестьянских семей, отражающие основные этапы политики раскрестьянивания. С публикацией этих материалов проблема спецпереселения в масштабе всей страны перестает быть в разряде «чистой» страницы советской истории, становясь предметом серьезного научного исследования.
Вкратце скажем о проекте «Крестьянская революция в России. 1902-1922». Хотя хронологические рамки проекта находятся за пределами нашего исследования, однако взаимосвязь все же присутствует. И вот почему. Известно, что в Красную армию в середине 1920-х гг. пришло молодое крестьянское поколение родившихся в 1908 г. и позднее. Несомненно, что их отцы и старшие братья, пройдя через фронты Гражданской войны и вернувшись домой в деревню, не могли не вспоминать «лихие годы», наполненные борьбой, противостоянием, трагизмом одних и победой других. Отзвуки этих событий, безусловно, сказались на формировании подрастающего в деревне поколения. Подготовленные в рамках проекта сборники показывают различные стороны взаимодействия или противодействия, существовавшего между армией и крестьянством в период упрочения новой власти.
«Крестьянская революция в России. 1902-1922»
Период революции и Гражданской войны в российской истории как ни один другой освещен документально в подготовленных в советское время изданиях. Не останавливаясь на этом подробно, скажем лишь, что начало системной публикации документов по этому периоду было положено в 1930-е гг. не кем иным, как самой властью. На протяжении многих лет в планы работы всех архивов включалось выявление документов по темам — история Октября и Гражданской войны, установление советской власти на территории конкретных регионов. Определенное место в этой работе было уделено и роли крестьянства в происходящих событиях, отражению его позиций и лояльности к советской власти. Благодаря чему среди соответствующих документальных изданий, вышедших в 1930-1950-е гг., был опубликован достаточно обширный круг источников по истории крестьянства. И это важно пом
37
нить. Однако показ оппозиционных настроений крестьянства к новой власти оставался за рамками этих изданий.
Восполнить этот существующий долгие десятилетия пробел был призван проект «Крестьянская революция в России. 1902-1922 гг.»94, одной из составляющих которого являлась задача изучения крестьянской войны против «военного коммунизма». В рамках этой задачи была начата работа по подготовке серии документальных сборников по отдельным регионам с целью показа настроений крестьянства в период становления новой власти. Авторами проекта были выбраны регионы, в которых крестьянству были присуще характерные либо социальные, либо национальные особенности. В результате были выделены следующие регионы — Тамбовская губерния, Дон, Кубань, Поволжье, Украина.
Крестьянству Тамбовской губернии посвящены два сборника, вышедшие в рамках проекта. Первым был — «Крестьянское восстание в Тамбовской губернии в 1919-1921 гг. "Антоновщина"»95. Официальная советская история крайне скупо освещала сопротивление крестьян новой власти. Для широких кругов было разрешено знать только о наиболее значительных крестьянских восстаниях, отличающихся массовостью. Крестьянское восстание в Тамбовской губернии, лидером которого был А. С. Антонов, было одним из этих исключений. Размах восстания, его продолжительность, использование регулярных войск Красной армии в подавлении — все это было настолько масштабным, что умолчать о нем было невозможно. Однако освещение этого восстания было односторонним, т. е. опубликованные источники по нему показывали только одну из противоборствующих сторон — позицию правящей власти. Новый сборник восполнил имеющиеся пробелы.
Сборник содержит комплекс документов, выявленный как в федеральных, так и местных архивах96, что позволило показать развитие событий не только на местном, но что крайне важно — и на центральном уровне, в частности — насколько серьезно восстание составляло угрозу правящей власти; насколько эффективно со стороны власти были даны оценки и произведен анализ происходящих событий; наконец, насколько полученные уроки были учтены властью.
Вторая важная особенность данного сборника — публикация материалов повстанцев. Сохранившиеся в архивах подобные материалы, как правило, немногочисленны и разрозненны, и поиск их всегда затруднен. В большинстве своем они откладываются в материалах органов власти — либо как результат агитационной работы восставших, либо как результат агентурной работы соответствующих органов, либо как военные трофеи, либо при арестах. Понимание того, где и как можно найти информацию о повстанцах, очень важно, так как без наличия двухсторонней информации о противоборствующих силах трудно соблюдать объективность исследования.
38
В сборник включены документы повстанцев, причем не только программного и декларативного характера (программы, уставы, воззвания, листовки, инструкции Союза Трудового Крестьянства (СТК) и Партизанской армии), но и повседневного характера. Важность и значимость первых объяснима, о значимости и особенности последних необходимо сказать несколько слов. Подобные материалы представлены в сборнике протоколами совместных совещаний представителей СТК и командно-политического состава Партизанской армии, донесениями агитаторов, приказами, приказаниями, оперативной перепиской, донесениями разведки повстанческих формирований, протоколами собраний полков, приговорами полковых судов, списками личного состава и удостоверениями повстанцев. Эти, на первый взгляд, разрозненные сведения позволяют реконструировать картину повстанческих сил, в том числе действий и взглядов руководителей восстания, масштаб военно-организационной работы (в составе повстанческих сил действовали две армии), принципы организации и руководства войск, методы ведения боя, организация снабжения вооруженных сил. Отметим, что многое, вплоть до знаков отличия в одежде, было сопоставимо с принципами организации Красной армии. Отмечая эти необычные обстоятельства, авторы в предисловии к сборнику пишут: «Новые документы обнаруживают необычные и неожиданные обстоятельства, подчеркивающие подлинный трагизм ситуации: в противоборстве оказались армии, одинаковые по составу — крестьянские, одинаково организованные (включая комиссаров, политические отделы и т. п.), присягавшие красному знамени революции, боровшиеся под девизом "Победа настоящей революции!" И между этими армиями вооруженная борьба достигла предельного накала, стала борьбой на взаимное уничтожение»97.
Отметим еще одну особенность сборника — его документы, особенно заключительного раздела «А. С. Антонов и его окружение», позволяют реконструировать групповой портрет руководителей восстания и повстанцев. Информация об этом присутствует не только в их собственных материалах, но и в материалах военной разведки, агентуры и судебных органов. Значимость последних, рассекреченных специально для сборника и впервые введенных в научный оборот, бесспорна. Во-первых, они показывают размах повстанческого движения и в соответствии с этим размах карательных мер власти; во-вторых, они персонализируют общий образ повстанцев, среди которых были не только крестьяне, но и интеллигенция, бывшие офицеры русской армии и др.
Второй «тамбовский» сборник «Крестьянское движение в Тамбовской губернии (1917-1918)»98 посвящен событиям, предшествующим Анто-новщине в исторической перспективе. Тамбовская губерния всегда была одним из наиболее крупных и напряженных по накалу крестьянского движения аграрных регионов России. Губерния являлась важнейшим регионом мощного помещичьего землевладения и одновременно зоной
39
массового антипомещичьего протеста. Именно в этой губернии одним из первых начался процесс перераспределения земельной собственности. Документы сборника позволяют увидеть реакцию и действия собственников земли на политические преобразования 1917 г., заставившие их писать своим управляющим и в органы власти. В отличие от крестьянства дворяне и помещики умели писать и знали, кто должен стоять на страже их интересов.
Сборник впервые вводит в научный оборот подобного рода документы, показывающие процесс нарастания и победы антипомещичьего движения крестьян весной-осенью 1917 г. «Историческое значение крестьянского движения в губернии этого периода заключалось в том, — как пишут авторы во введении, — что здесь оно впервые одержало победу: еще в середине сентябре 1917 г. (т. е. до большевистского Декрета о земле)»99. Меньшая часть публикуемых документов относится к 1918 г. С одной стороны, по мнению авторов сборника, они отражают продолжение процессов предыдущего года — погромы усадеб, деятельность революционно-демократических органов по установлению организованного контроля над помещичьей собственностью. С другой — показывают новые процессы в деревне — распределение земли между крестьянами и начало борьбы крестьян против «военного коммунизма» за реальное распоряжение своей землей.
Событиям на Дону посвящен сборник «Филипп Миронов. Тихий Дон в 1917-1921 гг.»100. Главным героем его стал донской казак Филипп Миронов, вокруг которого происходили события, отражающие в сути своей позиции различных крестьянских слоев Дона. Судьба Филиппа Миронова сегодня известна всем, хотя прежде на его имени стояло «табу». Его боевые заслуги, проявленные в Гражданскую войну, были отмечены самыми высокими наградами Республики — несколькими орденами боевого Красного Знамени (кстати сказать, он был одним из первых представлен к награждению этим орденом в 1918 г.) и Почетным Золотым оружием (за взятие Крыма в 1920 г.). Наряду с героическими страницами в советской истории имя Миронова одновременно было связано и с поднятым мятежом против этой же власти. Более того, он был дважды объявлен врагом советской власти и приговорен к смерти как мятежник. Если первый раз (в 1919 г.) он был помилован и, более того, использован властью для усиления своего авторитета среди беднейшего казачества, то второй раз (уже в 1921 г.) он был арестован и застрелен без суда и следствия в печально знаменитой Бутырской тюрьме ВЧК.
В период революции и Гражданской войны Дон стал ареной ожесточенной борьбы за власть, за землю, за хлеб. Волею судьбы сам Миронов оказался в эпицентре этой борьбы, отстаивая интересы беднейшего казачества и перед зажиточной верхушкой Дона, и перед советской властью. Уникальность личности Миронова отразилась не только в его судьбе. Она проявилась в вышедших из-под его пера документах,
40
публицистичных и ярких, характеризующих политическую ситуацию на Дону. Документы сборника показывают драматизм ситуации, создавшейся на Дону при проведении политики «расказачивания», когда методы массового террора и хозяйственного разорения, применяемые новой властью не только против зажиточного, но и беднейшего казачества, вызвали повсеместное вооруженное сопротивление. Отметим, что такая же волна крестьянского сопротивления поднялась и при проведении сталинского «нового курса» в деревне.
Крестьянскому сопротивлению на территории Поволжья, столь сложного этническим и социально-культурным составом населения, особенно в деревне, посвящен сборник «Крестьянское движение в Поволжье в 1919-1922 гг.»101. Его отличительная особенность — в показе масштабной картины крестьянской оппозиции в огромном регионе на протяжении всего периода постоянного существования там советской власти. В сборник вошли материалы из 4 центральных и 14 региональных архивов, позволившие составителям сделать его многоплановым. В сборнике представлены документы: 1) различных регионов Поволжья; 2) различных уровней власти — от центральной до местной, от распорядительной до исполнительной, а также по направлениям (партийная, государственная, военная и пр.); 3) различных видовых групп (протоколы, доклады, отчеты, сводки, телеграммы, записи разговоров, письма и пр.). В целом многообразие опубликованных документов, по мнению составителей, позволяет будущим исследователям продолжать поиск новых источников как вширь, так и вглубь, наполняя общую картину взаимоотношений между крестьянством и властью дополнительными историческими деталями.
Среди особенностей сборника — поляризация составляющих его документов: это документы, исходящие от органов и представителей власти (наиболее объемная часть) и от самого крестьянства (малочисленная часть). Значимость обеих групп бесспорна. Изучая «крестьянские» документы, важно помнить об их особенностях. Часть их составляют документы, появившиеся в результате повседневной жизни крестьянина (письма крестьян, решения крестьянских сходов), направленные представителям власти. Таких документов немного, ибо нечасто крестьянин отрывался от своего нелегкого труда и брал карандаш в руки, чтобы выразить свое мнение. Поэтому каждый из найденных и опубликованных составителями подобного рода документов бесценен и важен как результат мышления и действия крестьянина. Вторую часть составляют документы оппозиционного крестьянства, вступившего в противоборство с властью. Конечно, не все выходившее из-под пера повстанцев принадлежало непосредственно крестьянину — руководители повстанцев были выходцами из разных социальных групп, но без доверия и поддержки со стороны крестьянства оппозиция не могла рассчитывать на успех.
41
Некоторые публикуемые в сборнике документы представляют особый интерес. В их числе документы о непосредственных переговорах представителей властей с повстанцами, информационные обзоры о повстанческих силах, действующих на территории Поволжья, инструкции для войсковых частей о методах борьбы с повстанчеством. Последние заслуживают внимания, ибо именно размах повстанчества в Поволжье и обширность территории региона заставили власть передать функции борьбы с ним из ведения внутренних военизированных сил (войска Вохр, Внус, ВЧК, милиция) военным органам, которые вынуждены были разработать систему методов борьбы с повстанчеством. Это обстоятельство очень важно, так как с появлением организованной системы борьбы против повстанчества размах его спадает, что и подтверждают (пусть и немногочисленные) документы сборника за 1922 г.
Украинскому крестьянству посвящен последний в серии сборник «Нестор Махно и крестьянское движениена Украинев 1918-1921 гг.»102. Как и в случае с Филиппом Мироновым, личность Нестора Махно очень противоречива и своеобразна. В разные периоды Гражданской войны союз с ним был желателен и даже необходим советской власти. Но каждый раз, использовав авторитет Махно среди простых людей, в том числе и крестьян, правящая власть разрывала эти отношения, объявляя Нестора Махно своим врагом. Сборник призван показать истинный образ Махно как лидера крестьянского населения южной части Украины, которому удалось на протяжении длительного времени сохранять самостоятельность Гуляй-польской республики, основу которой составляли крестьяне. Причем отметим, что эта самостоятельность проявлялась не только в отношениях с Советской Россией, но и с другими националистическими правительствами, которых на территории Украины было предостаточно. Не последнюю роль в этом сыграла поддержка крестьянства.
О внимании к личности Махно свидетельствует множество публицистических изданий, лежащих на прилавках современных книжных магазинов. «Заметным лейтмотивом современной публицистики о Махно, — пишут авторы предисловия к сборнику, — стала его явная героизация. В ряде работ основное внимание исследователей акцентируется на внешней стороне махновского движения. Нередко формируется упрощенный образ крестьянского вождя, своего рода атамана новоявленных запорожцев, возродивших в новых условиях казачью вольницу, воевавших со всеми ради удали, сиюминутных выгод, не имевших осознанной цели. И как итог, напрашивается вывод о махновщине как о "бессмысленном и беспощадном" народном бунте»103. Большинство работ подобного рода опираются на уже известные источники, как правило, мемуарного и официального характера, недостаточно используя материалы центральных и местных архивов.
42
Сборник, публикуя и вводя в научный оборот неизвестные архивные документы, показывает сущность повстанческого движения крестьян на Юге Украины в 1918-1921 гг., его причины, масштаб, программные установки. Главное внимание акцентируется на самом движении и повстанческой армии Махно. Публикуемые в сборнике документы свидетельствуют, что махновское движение имело свою внутреннюю логику, программные установки, отражавшие интересы крестьянства, а Н. И. Махно как его вождь попытался осуществить их на практике, опираясь на широкую народную поддержку. Они заставляют несколько уточнить и роль анархистов, и анархистской теории в махновщине.
Характеристика документальных сборников, объединенных единым концептуальным замыслом — о крестьянском сопротивлении в годы упрочения новой власти в России — была бы неполной без сборников, показывающих столь огромный в территориальном отношении и значимый для крестьяноведения регион, как Сибирь. Эту задачу решают изданные под общим названием сборники документов «Сибирская Вандея»ш. Публикуемые в них документы раскрывают малоизвестные страницы истории Сибири. В них содержится информация об установлении и политике коммунистического режима в Сибири после ее освобождения от колчаковцев, а также о реакции населения региона на эту политику, принявшей в ряде случаев форму вооруженного сопротивления во всех значительных происшедших в Сибири восстаниях. Особое внимание уделено широко известному Западно-Сибирскому восстанию. Документы сборников дают представление не только об обстоятельствах и причинах возникновения мятежей, но и численности, составе их участников, настроениях и взглядах повстанцев, их практических действиях. Столь же подробно в сборниках представлены документы, характеризующие позицию противоположной стороны: показана политика коммунистических властей по отношению к повстанцам, организационные, политические и военные меры, принятые местным партийно-советским руководством для ликвидации восстаний. В совокупности публикуемые документы дают всестороннюю и полную картину одного из основных и недостаточно изученных этапов вооруженного противоборства в Сибири, позволяют получить представление о роли и значении происходивших в Сибири в 1920 г. событий.
Подводя итог обзору «крестьянских» сборников, позволим себе немного статистики. Число только рассмотренных и упоминаемых в обзоре сборников насчитывает около 30, что немало. Не менее внушительно и количество опубликованных документов, которое приближается к десяти тысячам. Наряду с полноценными опубликованными текстами документов все рассмотренные издания снабжены обширнейшей справочной информацией (в виде примечаний, биографических справок, различных таблиц и справок), составленной на основании дополнительных архивных материалов, оставшихся за пределами рамок
43
публикации. Главный итог проведенной учеными и археографами работы за последние 20 лет — историки получили в свое распоряжение фундаментальную источниковую базу, которая дает импульс для новых идей, исследований, статей и монографий. Перефразируя слова великого Ключевского, приведенные нами во введении, скажем: «пыльная инвентарная работа» закончилась, пора браться за дело.
Публикации по истории Красной армии
В отличие от крестьянства история Красной армии менее богата на документальные издания, если не сказать, что просто бедна. Если периоды революции и Гражданской войны имеют обширнейший список документальных публикаций, о чем мы говорили ранее, то последующий период, так называемый межвоенный, беден до предела — количество сборников исчисляется единицами. Среди них особое место занимает сборник документов «Красная Армия и коллективизация деревни в СССР (1928-1933)»т. Значимость публикуемых в сборнике документов, несмотря на их небольшой объем (всего несколько десятков) определяется прежде всего новизной концепции сборника. Действительно, в 1920-1930-е гг. Красная армия в большинстве своем состояла из крестьян — около 90 % всего рядового состава и немалый процент среди командного состава. Даже те командиры, которые перестали считать себя крестьянами, продолжали сохранять связь с деревней, так как в ней оставалась их родня. Существовавшая тесная связь между Красной армией и крестьянством в период проведения сталинского «нового курса» в деревне создавала для власти сложную ситуацию. С одной стороны, власть использовала армию как средство упрочения своих интересов в деревне, с другой — неадекватная реакция армии на действия власти создавала большую опасность для нее. В связи с этим представляется крайне важным комплексное изучение вопросов, показывающих все стороны взаимодействия армии, крестьянства и власти, в том числе настроений и реакции армии в период ломки деревни, степень участия армии в борьбе с крестьянским сопротивлением, формы и методы использования армии в советизации деревни. Документы сборника в силу своей малочисленности не могут дать всесторонние ответы на поставленные вопросы. Публикуя их, составители ставили перед собой задачу привлечь внимание историков как к абсолютно новой проблеме, так и к новым историческим источникам.
В прежние времена политической истории Красной армии всегда отводилось большое внимание. Историография по организации и проведению политической и партийной работы в армии обширна. Потребность исторической науки повлекла за собой издание в 1980-х гг. комплекса распорядительных материалов Политического управления РККА за 1921-1941 гг. Вышедшие под общим названием «Партийно
44
политическая работа в Красной Армии» два документальных сборника106 включили в себя основной комплекс приказов, циркуляров, директив ПУ РККА, дополненных инструкциями и программами, за 1921-1941 гг. Конечно, объем выявленных соответствующих архивных материалов намного превосходил возможности данного издания. Эту проблему составители частично решили, поместив в сборник тематический перечень выявленных, но не вошедших документов. Перечень построен по тематико-хронологическому принципу: документы систематизируются по тематическим разделам, а внутри — по годам. Перечень имеет следующие тематические разделы и подразделы — строительство партийно-политического аппарата, организационно-партийная работа, комсомольская работа, подготовка, учет и распределение командно-политических кадров, агитационно-пропагандистская работа, культурно-просветительная и общеобразовательная работа.
Важнейший для раскрытия нашей темы исследования раздел об агитационно-пропагандистской работе имеет следующие подразделы: политическая подготовка рядового и командного состава, политико-просветительная работа в войсках, разъяснение вопросов внутренней и внешней политики, участие Красной армии в общесоюзных мероприятиях, участие Красной армии в колхозном строительстве и сельскохозяйственных кампаниях, работа с допризывниками и увольняемыми в запас красноармейцами, военная печать, антирелигиозная пропаганда, работа с семьями начсостава. Если в сборник вошло чуть более 200 документов, то перечень дополняет их более чем 250 документами, доводя общее число до полутысячи. В целом сборник ввел в научный оборот обширнейшую источниковую базу по истории военного строительства в межвоенный период.
В дополнение к нему был издан сборник по материалам всеармейских совещаний политработников Красной армии, основу которого составили резолюции этих совещаний: «Всеармейские совещания политработников Красной Армии. Резолюции. 1918-1941 гг.»101. Документы сборника дают представление о важнейших совещаниях политработников Красной армии различного уровня, начиная с начальников политуправлений и до более низких должностных уровней. Включенный в сборник перечень всех подобных совещаний, проводившихся с момента организации армии до начала Отечественной войны, позволяет исследователям узнать и о тех, чьи материалы не были включены в сборник.
Отметим, что на протяжении длительного времени указанные сборники являлись единственными документальными изданиями, имеющимися в арсенале исследователей, изучающих этот период.
Военному строительству 1920-х гг. посвящен сборник документов «Реформа в Красной армии. Документы и материалы. 1923-1928 гг.»т Впервые в научный оборот введены неизвестные ранее документы, показывающие Красную армию в период второй половины 1920-х гг.,
45
когда были проведены важнейшие реорганизационные мероприятия, изменившие не только принципы построения армии и призыва в нее, но и систему органов центрального и местного военного управления. Для данного исследования значимость сборника определяется тем, что он позволяет увидеть состояние армии накануне «великого перелома».
Несмотря на столь ограниченный круг имеющихся сборников по истории Красной Армии за межвоенный период, на помощь исследователям приходят рассмотренные нами серийные издания «Трагедия советской деревни» и «Советская деревня глазами ВЧК-ОГПУ-НКВД». Включенные в них документы РГВА, принимавшего активное участие при подготовке указанных сборников, показывают реакцию армии на происходящие в деревни события и многие другие стороны вовлечения армии в общегосударственные процессы.
Определенным подспорьем исследователям могут быть сборники документов, вышедшие в серийных документальных изданиях по истории Внутренних109 и Пограничных войск110. В каждой из этих серий, освещающих длительный исторический промежуток времени, уделено внимание межвоенному периоду, и в частности рубежу 1920-1930-х гг. К сожалению, концепция и объемы изданий не позволили документально отразить интересующие нас вопросы. Однако сборники дают общее представление о путях строительства и направлениях деятельности этих войск в межвоенный период.
Наш обзор показал различную степень введения в научный оборот архивных материалов по двум составляющим наше исследование — по армии и крестьянству. Однако в отличие от крестьянства, чья документированная история распылена по различным архивам, армия имеет свои архивохранилища, в которых сосредоточены комплексы военно-исторической документации. В связи с тем, что число военных архивов не единично, рассмотрим подробнее архив, где хранятся документы Красной армии.
§ 3. Архивные документы
Архивная сеть Российской Федерации, созданная в 1918 г. и претерпевшая значительные изменения в последующие десятилетия и особенно в 1990-е гг., состоит из государственных и ведомственных архивов, а также архивных коллекций. Отличие первых от последних — в их открытости для исследователей. Если государственные архивы доступны для всех исследователей, то доступ к ведомственным архивам регламентируется конкретным ведомством. В свою очередь, военные архивы также подразделяются на государственные и ведомственные. К государственным архивам относятся Российский государственный военно-исторический архив (РГВИА), Российский государственный военный архив (РГВА) и Российский государственный архив Военно
46
морского флота (РГАВМФ). В РГВИА хранятся документы русской армии до 1917 г.; соответственно в РГВА — документы Красной армии за период 1918-1941 гг., а также документы Внутренних, Пограничных, Конвойных войск за 1918-1950-е гг.; в РГАВМФ — документы Военно-морского флота за 1918-1941 гг. Материалы Вооруженных Сил СССР начиная с 1941-го и за последующие годы хранятся в ведомственных архивах. Наиболее крупным из них является Центральных архив Министерства Обороны России (ЦАМО), находящийся в г. Подольске; в нем сосредоточены документы Красной армии (с 1946 г. — Советской) за период Великой Отечественной войны и последующие годы. Материалы Внутренних и Пограничных войск хранятся в ведомственных архивах — в Центральном архиве Внутренних войск (ЦА ВВ), Центральном архиве Пограничных войск (ЦА ПВ). Материалы Военно-морского флота хранятся в ведомственном архиве в Гатчине. Такова вкратце система военных архивов. Зная ее, можно уверенно ориентироваться в направлениях поиска. При этом следует помнить, что военное строительство не было чисто узким вопросом одного ведомства; оно находилось в центре внимания высших государственных и партийных органов, поэтому документы военного ведомства отложились также в соответствующих архивах, таких, как Государственный архив Российской Федерации (ГА РФ) и Российский государственный архив социально-политической истории (РГАСПИ).
Для нашего исследования главным архивом являлся Российский государственный военный архив (РГВА), отметивший в 2005 г. свое 85-летие. Он был создан в 1920 г. как Архив Красной армии, впоследствии переименован в Центральный государственный архив Советской Армии (ЦГАСА), а с 1992 г. получил современное наименование. За это время менялось не только название архива, менялся и состав документов архива. Если в первые годы своего существования архив хранил и собирал документы только Красной армии, то на сегодняшний день эта группа материалов составляет только часть, хотя и самую большую, всех документов архива. Наряду с материалами Красной армии в РГВА хранятся материалы Внутренних войск, Пограничных войск, Белой армии, а также коллекции трофейных материалов периода Великой Отечественной войны. Хронологические рамки хранящихся в нем документов Красной армии относятся к периоду 1917-1941 гг. Опыт работы с архивными материалами подсказывает: чтобы ориентироваться в огромном массиве архивных материалов, необходимо не только определить название архива, но и понять принцип систематизации материалов внутри него.
В РГВА хранятся документы одного ведомства — военного, принцип фондирования материалов соответствует центральным и местным органам военного управления. Чтобы ориентироваться в структуре военных органов и учреждений, на помощь исследователям приходят путеводите
47
ли по архиву, справочные издания, в том числе по истории государственных и общественных организаций, фондовые книги, содержащие перечни архивных фондов. Однако помимо знания о наличии в архиве документов того или иного учреждения крайне важно иметь представление о системе документопотока в конкретном ведомстве и в первую очередь, где формировалась первичная информация, о путях ее прохождения снизу вверх и сверху вниз. Более того, каждое из учреждений в зависимости от своих функций имело специальные методы обработки информации и подачи ее по инстанции. Знание этих особенностей значительно облегчает поиск необходимых документов и дальнейшую работу с ними111.
Особенности военного делопроизводства
Проведенная в середине 1920-х гг. реформа коренным образом изменила систему делопроизводства и отчетности в армии, упорядочив и значительно сократив ее. О значении данного направления среди общих задач, подлежащих реформированию в Красной армии, говорит даже название комиссии, созданной пленумом РВС СССР. Постановлением Реввоенсовета от 4 февраля 1924 г. была образована комиссия по реорганизации военного аппарата, системы отчетности и делопроизводства в составе М. В. Фрунзе, К. Е. Ворошилова, С. С. Каменева, П. П. Лебедева, И. С. Уншлихта, А. И. Егорова, А. С. Бубнова. 5 февраля в комиссии были сформированы четыре подкомиссии, одна из которых занималась вопросами отчетности. Руководил деятельностью этой подкомиссии М. Н. Тухачевский. Задача подкомиссии заключалась в реорганизации сложившейся в армии отчетности, отличавшейся чрезмерной сложностью, перед нею была поставлена цель — «уничтожить разбухание отчетности и делопроизводства».
Во исполнение полученных директивных указаний от комиссии пленума РВС СССР внутри подкомиссии был образован целый ряд секций: по письмоводству и делопроизводству, по пересмотру ротной и полковой отчетности, по пересмотру складской отчетности, по учету командного состава, по секретной переписке и др. Подкомиссия выдвинула следующие основные принципы по отчетности в частях Красной армии: «1) Материальная и финансовая отчетность замыкается внутри полка. 2) Основная снабженческая отчетность замыкается внутри склада. 3) За снабженческими органами (довольствующие управления) остаются лишь виды наблюдательной отчетности. 4) Учет личного состава централизуется в Штабе РККА вместо существовавшего до сих пор учета по главным управлениям. При этом цифровой учет сосредоточивается в Организупре и сводится в одну строевую ведомость. Персональный учет ком. и адм. состава ведется командным отделом (исключение — Главвоздухфлот и ПУР). 5) В отношении
48
делопроизводства комиссия признала необходимым введение упрощенной системы: делопроизводство от полка до корпуса включительно проходит по тетрадям служебных записок, в окружных и центральных управлениях — по более сложной карточной системе»112. В итоге подкомиссией были выработаны новые принципы ведения делопроизводства и формы отчетности, которые позволили сократить ротную отчетность на 79 % (из 29 рассмотренных форм оставлено лишь 6); полковую отчетность — на 62 % (из 56 форм оставлено 22); в отношении остальных управлений — в среднем на 50 %. За счет предложений подкомиссии отчетность в армии в целом подлежала сокращению более чем на 50 %. Подкомиссия рекомендовала «в отношении методов работы» в учреждениях, канцеляриях и управлениях — «свести их к наибольшей планомерности с отказом от принципов ударности, комиссионного метода работы и к большему уклону в сторону личного доверия и соответствующего подбора работников в штабах и центральных управлениях и к замене бумажного контроля живым»113.
К началу 1925 г. в Красной армии были выработаны правила ведения совершенно секретной и секретной переписки и техника секретного делопроизводства с резким разграничением понятия «сов. секретности»; выработано положение о порядке хранения законченных производством дел, книг и прочего архивного материала, впервые определяющее порядок хранения и отбор архивного материала; установлен порядок письменных сношений со схемой центральных управлений по предметам их ведения, регулирующий направление переписки с мест в центр. Проведенное реформирование системы делопроизводства и отчетности было закреплено в приказах РВС СССР 1924 г.: № 1064 — о принятии мер к сокращению переписки, искоренению недочетов в области делопроизводства и отчетности; № 817 — о переходе на новый порядок ведения учета и отчетности; № 1523 — инструкция по изданию и хранению приказов РВС СССР и циркуляров НКВМ; № 1396, 1540 — о соблюдении правил хранения секретных материалов и переписки; № 1042/166 — инструкция по технике секретного делопроизводства; № 1071 — о порядке подготовки и передачи дел на хранение в архив и пользования архивными документами; 1925 г.: № 1213 — о возложении на Управление делами НКВМ и РВС СССР обязанностей по наблюдению за прохождением дел по поручениям СНК СССР в пределах Наркомвоенмора.
Эффективность поиска архивной информации во многом зависит от знания особенностей документопотока конкретного ведомства, т. е. от построения его системы управления. В отношении армии важно учитывать, что система управления строилась по регионально-окружному принципу и имела следующую структуру: центральный аппарат — окружной аппарат — низовой аппарат. Пути прохождения делопроизводственных бумаг в структуре военного ведомства соответствовали структуре
49
построения армейского аппарата: центр — округ — корпус, дивизия, полк. Распорядительная документация шла от верхнего звена по этапам подчинения сверху вниз. Отчетная документация шла наоборот снизу — вверх. Округ являлся ступенью, где информация преобразовывалась в зависимости от назначения. Информация, посылаемая с нижних ступеней, систематизировалась в зависимости от задач и посылалась в центральный аппарат. В свою очередь, округ, получая информацию из центра, посылал ее в низовые структуры с учетом полученных указаний.
Известно, что жизнедеятельность армии во всех ее направлениях основывается на четком регламенте всех действий, прописанных в различных уставах и наставлениях. Военное делопроизводство не являлось исключением. Для него таким регламентирующим документом было «Наставление по делопроизводству в РККА». Среди общих положений, предусматривающихся Наставлением, были следующие:
Основной метод управления в РККА признавался за личным общением старшего начальника с младшим, а равно и младшего со старшим, особенно по важным вопросам. К переписке, как к одному из способов руководства, надлежало прибегать лишь в мере действительной необходимости (п. 1.).
Переписка по служебным вопросам в РККА велась на русском языке (п. 3).
Право переписки по служебным вопросам принадлежало: а) в войсковой части, соединении, учреждении и заведении РККА — командиру (начальнику), военному комиссару, помощникам командира (начальника) и начальнику штаба; б) в окружном и центральном аппарате — начальнику отдела и выше (п. 4).
Воспрещалась переписка по вопросам, которые могут быть разрешены командиром (начальником), военным комиссаром самостоятельно. Воспрещалось ведение переписки между подразделениями войсковой части и между отделами и отделениями внутри штабов, управлений, учреждений и заведений РККА (п. 5).
Воспрещалось командирам, начальникам и военным комиссарам всех степеней требовать от подчиненных письменных докладов, справок и всевозможных расчетов, если данный вопрос может быть разрешен устным докладом (п. 6).
Правила ведения секретной переписки определялись особым Наставлением (п. 7).
Содержание служебных документов не подлежало разглашению. Опубликование в печати служебных документов допускалось только с разрешения народного комиссара по военным и морским делам, его заместителей и революционных военных советов округов (п. 8).
Наставление предусматривало разделение документации на документы, связанные с управлением войск в полевых условиях, и соот
50
ветственно — не в полевых условиях. Виды документов, связанных с управлением войсками в полевых условиях, предусматривались Полевым уставом РККА и Наставлением по полевой службе войсковых штабов (п. 9 и 10).
Наставление устанавливало следующие виды служебных бумаг для мирного времени: а) приказ; б) циркуляр НКВМ СССР; в) директива; г) приказание; д) предписание; е) доклад; ж) рапорт; з) донесение; и) справка; к) отношение. Каждые из выделенных видов имели определенную форму изложения и оформления.
В отношении приказов предусматривалось:
Письменные приказы имели право отдавать: а) народный комиссар по военным и морским делам; б) РВС военных округов (армий);
в) командиры войсковых соединений и отдельных воинских частей;
г) начальники управлений, учреждений и заведений (только по своему управлению, учреждению, заведению) (п. 12).
Приказы народного комиссара по военным и морским делам СССР подписывались сами наркомом и его заместителями по вопросам, входящим в круг их ведения. Порядок издания этих приказов определялся особыми правилами (п. 13).
Приказы в округах (армиях), соединениях, частях, управлениях, учреждениях и заведениях имели право отдавать от имени командира (начальника) и подписывались они: в округе (армии) — командующим войсками, одним из членов РВС округа (армии) и начальником штаба; в войсковых соединениях и отдельных войсковых частях — командиром, военным комиссаром и начальником штаба; в управлениях, учреждениях и заведениях — начальником и военным комиссаром (п. 14). Приказ по отдельной войсковой части должен был состоять из двух частей: по строевой части и хозяйственной части (п. 15).
В приказах командиров войсковых частей и начальников управлений, учреждений и заведений полагалось объявлять: распоряжения, отданные высшими начальниками, если они касаются данной войсковой части, управления, учреждения и заведения; суточный наряд части; мероприятия по боевой и политической подготовке; награды, поощрения и взыскания; изменения, касающиеся личного состава о зачислении и снятии с довольствия людей и лошадей; приход и расход материальных ценностей; о назначении комиссий по переучету, проверке наличия и качества вооружения и имущества и пр. (п. 16).
Приказы полагалось нумеровать в последовательном порядке номеров (п. 17). Отмена, дополнение и изменение приказов должны были производится новым приказом (п. 18).
В отношении циркуляров и директив:
Циркуляры Народного комиссариата по военным и морским делам СССР издавались в разъяснение и развитие приказов народного комиссара по военным и морским делам. Циркуляры разрабатывались соот
51
ветствующими центральными управлениями НКВМ (п. 18). Циркуляры, как и приказы, надлежало нумеровать в последовательном порядке номеров (п. 20).
Директивы имели право издавать народный комиссар по военным и морским делам, его заместители, начальник Штаба РККА, начальник Политического управления РККА, командующие войсками округов (армий) и начальники центральных управлений НКВМ (по кругу их ведения). В отличие от приказов и циркуляров директивы отдавались по отдельным мероприятиям и адресовались к тому кругу должностных лиц, которые призваны были осуществлять эти мероприятия (п. 21).
В отношении письменных приказаний:
Письменные приказания имели право отдавать командиры (начальники) от командира батальона и выше и их начальники штабов. Письменные приказания отдавались по отдельным частным вопросам и только в тех случаях, когда они не могли быть отданы словесно. Начальники штабов имели право отдавать письменные приказания частям и подразделениям только от имени их командиров. Письменные приказания надлежало нумеровать в последовательном порядке номеров (п. 22).
Все экземпляры приказов, циркуляров, письменных приказаний с приложениями к ним по окончании года полагалось переплетать в отдельные книги. Отметим, что директивы не входили в этот перечень.
В отношении предписаний:
Предписание отдавалось начальниками своим подчиненным с указанием, что подчиненный обязан выполнять и к какому сроку. Предписание являлось документом, удостоверяющим, что данное лицо уполномочено и обязано выполнить действие, указанное в нем. Если задание являлось секретным, то в предписании оно не указывалось, а в этом случае выдавалось специальное удостоверение. В предписании же проставлялось: «По особому заданию» (п. 23).
В отношении других служебных документов:
Письменный доклад составлялся сжато, в произвольной форме и представлялся в тех случаях, когда необходимо было сделать выводы и предложения по определенному служебному вопросу (п. 24).
Рапорт составлялся по установленной форме, в нем сжато излагались личные вопросы, связанные с выполнением служебных обязанностей (различные ходатайства, сообщения о прибытии, убытии, болезни и т. п.) (п. 25).
Донесение составлялось в произвольной форме. В нем излагалось выполнение подчиненным приказа или приказания старшего начальника (п. 26).
Справка составлялась по приказанию начальников в произвольной форме. В справках давались сведения (описательные или цифровые) (п. 27).
52
Отношение, являясь письменным документом, применялось в служебной переписке между лицами, не подчиненными друг другу.
Наставление регламентировало порядок использования служебной переписки между начальниками и подчиненными. Переписка начальников с подчиненными производилась путем приказов, циркуляров, директив, приказаний и предписаний, а подчиненных с начальниками — путем докладов, рапортов, донесений и справок (п. 29). Наставление предусматривало неформальный вид служебной переписки — служебно-товарищеские письма, которые составлялись в произвольной форме. Такая переписка по служебным вопросам могла вестись в случаях, которым нежелательно было придавать официальное значение, или когда по характеру вопроса желательно подчиненному дать совет, либо когда подчиненный хочет запросить совета или сделать предложение (п. 31).
Наставление регламентировало также форму изложения служебных бумаг:
В отношении бланков:
Документы по служебным вопросам подлежало писать на бланках, имеющих в верхнем левом углу штамп, определяющий наименование части, соединения, учреждения и заведения, от которых исходит данный документ (п. 32).
В отношении подписей:
Все документы, исходящие от РВС военного округа, а также от командиров (начальников) войсковых соединений, войсковых частей, штабов, управлений, учреждений и заведений, где имеются военные комиссары, должны были иметь три подписи: подпись командующего войсками военного округа (армии) или командира (начальника), подпись члена РВС или военного комиссара и подпись начальника штаба, а где его нет — лица, докладывающего бумагу (п. 33).
Документы, исходящие из отделов штаба военного округа, подписывались начальником штаба округа, военным комиссаром штаба округа и соответствующим начальником отдела (п. 33). В войсковых частях и учреждениях, где нет военного комиссара, на бумагах полагалось ставить две подписи: начальника и лица, докладывающего документ.
Первым полагалось подписывать бумагу тому лицу, которое ее докладывает, затем начальнику и, наконец, военному комиссару. Дату, отметку «лично» и отметку о срочности проставлял старший начальник, подписывающий бумагу (п. 36).
Все лица, подписавшие документ, несли за него ответственность (п. 37).
В отношении других элементов оформления:
Во всех служебных документах при определении времени суток положено было исходить из 24-часового начисления, не употребляя выражений «утра»; «дня»; «вечера»; «ночи».
53
Документы полагалось адресовать должностным лицам с указанием занимаемой ими должности. На документах, адресованных лично, указывалась фамилия адресата.
На полях документов с большим или сложным текстом полагалось указывать краткое содержание бумаги. При ответах указывался номер документа, на который давался ответ.
Каждый исходящий документ должен был иметь копию, которой полагалось храниться в том органе, от которого этот документ исходил.
Документы, которые были основаны на постановлениях, приказах, распоряжениях, должны были содержать ссылки на них с указанием номера и даты. Ссылки положено было делать в тексте или в конце бумаги в виде «Основания».
Если к документу прикладывались другие материалы, то о них указывалось в конце бумаги в виде «Приложения» с перечислением номеров, дат и количества листов этих документов.
Знание так подробно перечисленных нами условий появления и оформления военной документации крайне важно, так как помогает исследователям определить значимость тех или иных документов как исторических источников, провести анализ их подлинности. Все это в целом составляет элементы научной критики источников.
Военная реформа 1924-1925 гг. была нацелена на реорганизацию органов управления Красной армии и создание функциональной структуры. Положенный в основу организации центрального аппарата военного ведомства, которое с 1923 г. стало именоваться Народным комиссариатом по военным и морским делам СССР (НКВМ), принцип предусматривал проведение четкого разграничения деятельности между следующими основными функциями — командование, подготовка армии к войне, управление армией, снабжение и политработа. Дальнейшая работа по реформированию центрального аппарата проходила в соответствии с выработанными принципами, что позволило создать сеть функциональных органов, отвечающих за каждое из выделенных направлений. Внутри этих центральных органов могли образовываться управления (отделы), ведающие более частными вопросами управления. В итоге были созданы подобные органы, ведающие: подготовкой к войне; всей текущей повседневной работой; вопросами подготовки войск; снабжением; политработой. В вопросах взаимоотношений между центральными и местными органами управления был положен принцип: 1) центральный аппарат законодательно, планово руководит, вырабатывая устойчивые штаты, положения, инструкции, постановления и уставы; 2) местный аппарат исполняет, применяясь к местным условиям. С учетом этого регулировались делопроизводственные и информационные потоки внутри военного ведомства.
На уровне центрального аппарата сосредотачивалась вся аналитическая, отчетная и статистическая информация о жизни армии,
54
поступая из центральных и окружных управлений. Туда же поступала информация из высших органов власти и других ведомств государственного аппарата. На уровне окружного звена сосредотачивалась отчетная документация из низовых структур Красной армии — соединений, частей и учреждений армии. Там же откладывались материалы местных органов власти, с которыми военное командование работало в тесном взаимодействии. Для технической обработки служебных документов в штабах, управлениях и заведениях действовали делопроизводства, которые отвечали за правильное ведение и хранение документов. Ответственность за правильную постановку делопроизводства несли начальники штабов, управлений и заведений Красной армии. С учетом того, что в РГВА каждый фонд соответствует органу, имеющему самостоятельное делопроизводство, можно говорить о следующих направлениях поиска военно-исторических источников, отложившихся в фондах: 1) центрального аппарата, 2) окружного аппарата, 3) низовых структур. Вся хранящаяся в архиве документация является делопроизводственной. В зависимости от преследуемых при ее составлении целей она приобретает свои особенности как по форме изложения, так и по оформлению. При проведении исследования нами активно использовались следующие типовые группы документов — распорядительная, отчетная, информационная, статистическая.
Исследуемая нами проблема предполагает, что круг интересующих нас учреждений, входивших в центральный аппарат НКВМ, определяется наличием у них функций, связанных с организацией работы с рядовым составом, в том числе его обследование, воспитание, изучение настроений и пр. Такими органами после проведения реформирования стали Главное управление РККА и Политическое управление РККА. Главное управление РККА (ГУ РККА) ведало организацией текущей жизнедеятельности армии, устройством быта военнослужащих, кроме того, оно занималось организацией допризывной подготовки, проведением призыва и вневойсковой подготовкой населения, а также разработкой аналитических и статистических данных по армии в целом, в том числе и по рядовому составу. Политическое управление РККА (ПУ РККА) ведало организацией партийно-политической работы в армии, а также вопросами политического и культурного воспитания личного состава армии; с этой целью в армии была создана разветвленная система политорганов, которые пронизывали армию сверху донизу и являлись «глазами», «ушами» и «руками» партии в армии. Они были главными поставщиками информации о настроениях солдат. Однако изучение рядового состава, сбор информации о нем, учет его настроений осуществлялись также Военной прокуратурой и действовавшими внутри армии особыми отделами. Последние подчинялись ОГПУ. Следует помнить, что в центральном аппарате НКВМ
55
были структуры, в которых могли сосредотачиваться материалы по самым различным вопросам, приходящие из разных органов, штабов, учреждений и заведений. Такими органами были Секретариат наркома и председателя РВС СССР К. Е. Ворошилова, Управление делами НКВМ, Штаб РККА. Кроме того, в армии была распространена система взаимного информирования и обмена информационными материалами. Поэтому информационные материалы интересующих нас учреждений могли отложиться в фондах других центральных органов военного ведомства, что также важно учитывать при поиске материалов.
§ 4. Видовые особенности военно-исторических документов
Принципы сбора и обработки информации политорганами армии
Важнейшим поставщиком информации о личном составе Красной армии было Политическое управление (ПУР, ПУ РККА). Информирование высшего военного руководства и высших органов власти о политическом и моральном состоянии армии являлось важнейшей функциональной задачей ПУ РККА еще с момента создания системы армейских политорганов. За десять лет существования был накоплен немалый опыт по сбору и анализу соответствующей информации. По-литорганы армии имели разветвленную структуру, позволяющую получать информацию не только от низовых структур, но и от самого первоисточника — красноармейца. Информация о настроениях личного состава и работе с ним шла снизу вверх по следующей схеме: поли-таппарат полка — политотдел дивизии (подив или политотдел отдельной бригады) — политуправление округа (пуокр, или пуфронт, пуарм, пуфлот) — ПУРККА. Политаппарат полка, являвшийся низовой структурой политорганов армии, в свою очередь, состоял из: военного комиссара полка (или военком отдельной части), полкового бюро партии, полкового бюро комсомола, политических руководителей (политруков) по числу рот и команд (эскадронов, батарей), имеющихся в полку. Кроме того, в его состав входили школа (во главе с главным учителем), клуб (во главе с начальником клуба), ленинские уголки, библиотека (с ротными передвижными библиотеками во главе с заведующим библиотекой). Политорганы давали информацию о политических настроениях красноармейцев, их дисциплине, о результатах политической работы с ними. Школы, клубы, библиотеки — органы культурно-воспитательной работы с красноармейцами давали информацию по своему направлению, которая позволяла судить о культурном и обра
56
зовательном уровне рядового состава. Таков был путь прохождения информации о красноармейце; по мере прохождения она отбиралась, обобщалась и систематизировалась.
Информирование со стороны низовых структур армии разделялось на текущее и постоянное (систематическое). Первое предусматривало информирование по мере необходимости; его основными формами были доклады и рапорты. Второе предусматривало информирование с определенной периодичностью; его основными формами были донесения, сводки, статистические ведомости, обзоры. Важнейшим видом систематической информации являлись политдонесения, которые были основными формами периодической отчетности и для низового уровня (полк, дивизия), и для округа. В случае чрезвычайных обстоятельств или происшествий политуправлением посылались наверх внеочередные политдонесения. В политдонесениях отражались все наиболее значительные события, происшествия, дисциплинарные проступки, реакция личного состава на общественные и политические события в стране, все случаи антисоветских высказываний и проявлений и многое другое, чем жила армия в повседневной жизни. Политдонесения интересны тем, что в основе их лежала не только фактическая информация (информация о конкретных фактах), но и фискальная информация (высказывания конкретных людей).
Поступавшая снизу в ПУ РККА информация перерабатывалась в зависимости от дальнейшего ее назначения, становясь либо официальной документацией по установленной форме, либо оставаясь в недрах аппарата как рабочий материал. Официальное информирование со стороны ПУ РККА шло по определенному списку. Среди адресатов были: военное руководство и начальники ряда центральных военных управлений; руководители партийных и государственных органов (ЦК ВКП(б), СНК, ОГПУ); политическое командование округов, редко корпусов. Формы информирования были различными и подразделялись, как и в случае с низовыми структурами, на текущее и постоянное (систематическое). К разряду постоянных видов информирования относились политические сводки и информационные бюллетени; к разряду текущих — информационные сводки и информационные обзоры, доклады. Как правило, в периодических политсводках содержался фактический материал о политико-моральном состоянии армии, систематизированный по военным округам; в обзорах анализировались тенденции и направления; в докладах характеризовались ситуации текущего момента и перспективы будущего. Наряду с этими формами ПУ РККА активно использовало статистические методы сбора и обработки информации. Итоги этой работы представлялись в статистических сборниках ПУ РККА. Основой этих сборников являлись статистические отчетные формы низовых структур политорганов армии. В них содержалась цифровая информация по личному, в том числе партийно
57
му, составу армии и основным направлениям работы с рядовым составом. Итоговым результатом всей информационной деятельности ПУ РККА являлись ежегодные доклады о политико-моральном состоянии армии. Одной из форм отчетности Политуправления были его отчеты к партийным съездам, так как в партийном отношении ПУ РККА подчинялось ЦК ВКП(б).
Информационные материалы центральных органов НКВМ
Информационные материалы Политического управления РККА
Информационные материалы ПУ РККА подразделяются на периодические и непериодические. Первые являлись основой периодического (постоянного) информирования политорганов о состоянии армии, задача второй группы состояла в актуальном информировании (информирование по актуальным вопросам). Основной формой постоянного информирования являлись политические сводки (для ПУ РККА и военных округов) и политические донесения (для военных округов и частей). Основной формой актуального (непериодического) информирования являлись информационные сводки и информационные обзоры, которые составлялись по мере необходимости и в которых освещались конкретные вопросы жизнедеятельности армии и ее политического состояния. Эта форма информирования использовалась как ПУ РККА, так и политуправлениями военных округов. Отличие между сводками и обзорами — в методах подачи информации. Для сводок характерна тематическая систематизация информации (либо по вопросам, либо по округам), которая в большинстве своем представляет выписки из информационных материалов низовых структур, при этом указываются точные сведения источника информации (дата, номер и адресат). Для обзоров характерна аналитическая информация, переработанная в соответствии с поставленной задачей.
Политические сводки и политдонесения. Первые политические сводки появились в 1918 г. как обязательная форма отчета и информирования политорганов о внутренней жизни армии и оставались обязательной формой отчетности для политорганов армии до начала Великой Отечественной войны. На основании сводок, присылаемых с мест, Политическое управление составляло свои политические сводки, в которых обобщалась информация по всей армии в целом. На различных этапах военного строительства сводки составлялись с различной периодичностью — были ежедневные, еженедельные, двухнедельные, месячные. Так, например, в начале 1920-х гг. сводки составлялись с периодичностью в два-четыре дня, в дальнейшем их периодичность сократилась до одного раза в неделю; к середине 1920-х гг. она достигла двух-трех раз в месяц, к концу 1920-х гг. — одного раза в месяц. В сводках отражались все процессы, происходящие в армии, в том
58
числе настроения солдат и проявления их недовольства. Структурное построение сводок могло быть тематическим (в соответствии с политическими задачами времени) или по военно-организационному признаку (в соответствии с построением армии — по военным округам, соединениям и частям).
При работе с политсводками важно не только использовать содержащуюся в них фактическую информацию, но и помнить о наиболее сильных их особенностях как исторических источников. Во-первых, свойственная им периодичность позволяет наблюдать развитие событий и происходящие процессы в динамике; во-вторых, используемый в основе принцип структурного построения армии позволяет расширить рамки предмета исследования от полкового до окружного уровня; в-третьих, многоступенчатость имеющегося в архиве комплекса политсводок позволяет уточнять и детализировать информацию. Отметим еще одну особенность сводок, которая способствует работе с ними как с источниками информации, — это наличие непрерывной продолжающейся нумерации. Примечательно, что эта нумерация была общей не только для одного года, но и для большего периода. Так, например, за 1921 г. нами был выявлен общий комплекс сводок с общей нумерацией № 1-123, за 1922-1927 гг. соответственно — № 5-362. Периодичность политдонесений, которые были основной формой отчетности и информирования для политуправлений военных округов и низовых структур армии, также была регламентирована. Как правило, во второй половине 1920-х гг. они составлялись ежемесячно. В случае каких-либо чрезвычайных ситуаций и происшествий политорганы посылали наверх внеочередные политдонесения.
Комплексное изучение периодических информационных материалов политорганов армии позволяет исследователю не только изучать процессы в динамике развития, но, что не менее важно, исследовать принципы отбора информации по ступеням продвижения ее наверх, в том числе соотношение положительной и негативной информации на первой и последней ступени создания информативного источника. В свою очередь, это помогает ответить на важнейший вопрос при работе с историческим источником — насколько уровень корректировки информации зависел от ее пути снизу вверх и от адреса получения, что в целом определяет степень достоверности исторического источника.
Информационные сводки и обзоры. Помимо периодических информационных материалов ПУ РККА составляло в зависимости от необходимости текущие информационные материалы — информационные сводки и обзоры. Тематика их определялась потребностями времени. Так, например, для рубежа 1920-1930-х гг. такими темами стали «крестьянские» и «кулацкие» настроения в Красной Армии, вопросы колхозного строительства, в частности организация и деятельность военных колхозов. Кроме того, в обязанности ПУ РККА входило посто
59
янное информирование военно-политического руководства о призыве в армию молодого поколения. С этой целью ПУ РККА составляло ежегодные информационные обзоры, которые в большинстве своем имели название «Итоги призыва...» или «Социально-политическая характеристика молодого пополнения...», при этом указывались год призыва и год рождения молодняка. Известно, что через армию в 1920-е гг. прошло поколение, родившееся в 1903-1907 гг. В подобных обзорах характеристика молодого поколения давалась по следующим параметрам: численность социальных групп — в целом по армии и военным округам, при этом выделялись группы — рабочие, батраки и с/х рабочие, крестьяне, служащие, прочие; распределение групп по родам войск — кадровые стрелковые, территориальные, кадровые кавалерийские, спецчасти, местные стрелковые, инженерные части, флот; просачивание в армию социально чуждых элементов; численность партийного и комсомольского состава; грамотность — число малограмотных, неграмотных, методы определения грамотности; физическое состояние молодняка; культурно-политический уровень — знание русского языка, отношение к клубной работе. Данные обзоры ПУ РККА, как видно из приведенного перечня, являются важнейшими источниками информации для изучения социально-политической характеристики рядового состава армии 1920-х гг.
За два года службы в Красной армии красноармеец помимо военной службы проходил через систему политического воспитания, которая, конечно же, оказывала воздействие на внутренний мир красноармейца. В связи с этим в обязанность политорганов, и в первую очередь ПУ РККА, входило информировать высшие инстанции о итогах политической работы с рядовым составом за время его службы. Результаты этой работы систематизировались в информационных обзорах «Итоги увольнения...», которые, как правило, имели разделы — о результатах двухлетней учебы и о подготовке отпускников к работе в деревне. Внутри первого раздела характеристика отпускников включала в себя основные показатели их политического роста (результаты усвоения программы политзанятий, участие в партийной жизни армии), общеобразовательного и культурного уровня, участие в общественной работе в армии. Второй раздел содержал итоговые результаты прохождения красноармейцами курсов по подготовке кадров для работы в деревне (деревенского актива).
Одной из постоянно освещавшейся в информационных материалах ПУ РККА 1920-х гг. была тема «крестьянских настроений» в армии. Под «крестьянскими настроениями» политорганы понимали совокупность психологического состояния крестьянина-красноармейца в армии, где он прежде всего сталкивался с противопоставлением города-деревни, так как уклад жизни в армии ближе был к городскому. Политорганы выделяли различные формы проявления «крестьянских
60
No comments:
Post a Comment